Не стало
Николая Александровича Мальцева…
Его любили все – и студенты, и коллеги. Этот замечательный, умный, добрый
и скромный человек посвятил Лестеху свыше 30-ти лет жизни, до последнего
дня оставаясь одним из самых авторитетных и опытных преподавателей,
работавших в университете.
Доктор экономических наук,
почетный работник высшего профессионального образования, профессор кафедры
экономической теории Николай Александрович Мальцев во время войны был
начальником пункта обработки взвода оптической разведки разведывательного
артиллерийского дивизиона. За проявленные мужество и героизм был награжден
орденами Красной Звезды, Отечественной войны 2-й степени, «За отвагу», «За
освобождение Белграда», «За победу над Германией», 11-ю медалями.
Николай Александрович всю свою жизнь оставался Солдатом, Коммунистом,
Педагогом. Вечная ему память.
Предлагаем вашему вниманию воспоминания Н.А. Мальцева о военном прошлом.
В августе 1942 года я был
призван в ряды Красной Армии. После окончания в марте 1943-го школы
артиллерийской инструментальной разведки в г. Бронницы мне было
присвоено звание сержанта. В конце марта был сформирован 630-й Отдельный
армейский разведывательный артиллерийский дивизион (ОАРАД), в котором я
был назначен командиром отделения взвода оптической разведки и комсоргом
дивизиона. В июле 1943-го был направлен на Степной фронт, где участвовал
в боях под Орлом. Спустя год наш дивизион был преобразован в
Разведывательный артиллерийский дивизион и придан 160-й Армейской
пушечной артиллерийской бригаде. В составе 2-го и 3-го Украинских
фронтов наш дивизион прошел боевой путь по маршруту Орел – Белгород –
Харьков – Бендеры – Румыния – Болгария – Югославия – Венгрия – Австрия.
В задачу взвода оптической разведки входили засечка и определение
координат огневых точек противника, расположенных на передовой линии его
обороны. Эти данные использовались артиллеристами и минометчиками,
особенно при прорыве обороны врага во время наступлений. Три
наблюдательных пункта (НП) нашего взвода, как правило, располагались на
возвышенных местах, а нередко и непосредственно на передовой линии вместе
с пехотой.
Самым
тяжелым для меня и всего нашего взвода был первый день пребывания на
фронте, когда шли упорные бои под Орлом. Под натиском наших войск враг,
отступая, сжигал деревни, части нашей армии подвергались непрерывным
бомбежкам с воздуха. Нашему взводу предстояло развернуться в боевой
порядок на передовой линии, пехоты. Однако в деревне Собакино, где мы
остановились, чтобы осмотреться на местности и выбрать места для
наблюдательных пунктов, взвод до наступления темноты не смог развернуться
из-за бомбежек в течение всего дня.
С наступлением темноты взвод, ориентируясь по карте, шел на места своих НП,
натыкаясь на трупы и слушая вой пролетающих снарядов и мин. Это еще больше
усиливало душевное напряжение и тревогу. За ночь взвод развернулся, а с
рассветом был дан отбой: дивизион переводился на Курскую дугу, где уже
завершались бои. |
Мой
первый НП подвергался сильному орудийному и минометному обстрелу. Но страх
первого дня пребывания на франте постепенно отступал. Появилось и ощущение
первой боевой радости и гордости за то, что ты не бесполезен, что можешь
вносить свою лепту в победу. Так, артиллерийский налет, проведенный по
установленным нашими наблюдениями координатам, вызвал взрывы и пожар – это
оказался склад боеприпасов врага.
Много разных опасностей подстерегало солдат
на фронтовых
дорогах, что не мешало нам ощущать
высокое чувство ответственности перед своими друзьями-товарищами, малой и
большой Родиной. Глубокая убежденность в правоте нашего дела и
победе над врагом рождала массовый героизм и подвиг. В жизни моего
поколения, когда господствовала идеология коллективизма, взаимной помощи и
выручки, это явление было воистину массовым, как на военном, так и на
трудовом фронтах.
В периоды боевого затишья в землянках и окопах
солдаты пели песни, вспоминали довоенные
мирные дни, писали письма родным,
заочно знакомились с девушками, обменивались с ними письмами и тем
поддерживали свои молодые души.
Мы,
фронтовики, включившиеся в действующую армию с лета 1943 г., к кадровым
военным и политрукам относились с уважением. Мы верили в их высокий
профессионализм. Это не значит, что мы не видели ошибок нашего командного
состава. Были ошибки, я не говорю о стратегических: мне они с НП не были
видны. Но частные тактические ошибки мы, конечно же, видели и старались
помочь их исправить...
Несмотря на прошедшие десятилетия, с особой теплотой мне вспоминаются
встречи с народом и воинами Югославии. Народ встречал нас хлебом-солью.
Проходя какую-либо деревню, со всех сторон мы слышали возгласы: «Братушки,
дойди до кучи!». Хозяин вел нас в подвал и просил выбрать «старо или младо
вино», хозяйка жарила яичницу. И все это делалось удивительно искренно, от чистой
славянской души. С югославскими воинами мы вместе форсировали Дунай,
вначале держали оборону, а затем шли в наступление. Я очень полюбил
гордый, честный и трудолюбивый югославский народ. Моя дружба с югославами
продолжалась и после войны, во время и после учебы в Москве. Поэтому я с
большой болью воспринимаю то, что произошло и происходит сейчас в бывшей
Югославии.
8 мая 1945 года наш взвод получил приказ сняться с занимаемых позиций и
направиться на новую позицию. Вечером, проходя через какое-то
селение, я зашел в дом, чтобы напиться
воды. Там оказались наши радисты, которые и сообщили мне о капитуляции
Германии. Так для меня закончилась война. Отпраздновав Победу, наша
160-я Армейская пушечная артбригада
разместилась в бывших эсэсовских казармах в австрийском городе Граце, а
в конце июля 1945-го переехала в г. Крайово (Румыния), войдя в
состав Южной группы войск.
В июле 1946 г., пролежав в госпиталях более
восьми месяцев, по состоянию здоровья
я был демобилизован и снят с воинского учета. Вскоре стал работать
воспитателем интерната советской семилетней школы (г. Бриияов; Румыния). В
конце апреля 1948 г. приехал на свою малую родину в Муром.
Мое поколение много сделало для Отечества.
Думается, что с
главным, что выпало на нашу долю, мы справились – освободили свою родную
землю от немецко-фашистских захватчиков, подняли из руин и пепла, в
послевоенный период достигли высокого уровня отечественной науки,
искусства, культуры, поднялись в космос.
Одно гложет и бередит души, думаю, большинства представителей моего
поколения. То, что нет теперь той страны – Советского Союза – где мы
родились, выросли и за которую воевали. Свыкнуться с этой утратой нашим
сердцам тяжело и вряд ли возможно. Но жизнь продолжается, и я надеюсь, что
наш российский народ в новых условиях общественного развития сохранит и
умножит все ценное, что имелось в нашем славном героическом прошлом. |
Я
рад приветствовать вас в стенах Московского государственного университета
леса – базового вуза России в подготовке специалистов для лесной и
деревообрабатывающей промышленности, а также для ракетно-космического
комплекса.